Пельменная, Шумное, грязное, народное.

Санинспекция покинула эти места и в паре домов от таверны вновь открылась пельменная.
Это самая обычная пельменая, расположенная на геопатогенной зоне. Поэтому здесь постоянно случаются пространственно-времнные разломы. Всем гостям здесь всегда рады. Если есть чем платить.
Здесь вам не подадут устриц под соусом флибурье, но попить пивка, посмотреть футбол, сидя за старым, почти разваливающимся, столом, и закусить всегда можно.

В пельменную ввалился подпьяноватый и помято выглядящий мужчина.Он рухнул за один из столиков и заказав пиво начал его потягивать.После этого он затянулся вытащенными из кармана сигаретами продолжая безмятежно смотреть на стену пельменной с отрешённым выражением лица.

Вслед за ним в дверях показался Нюрка - злая, небрежно покручивающая гаечный (хорошо хоть не газовый) ключ между пальцами правой руки. На комбинезоне красовалось свежее масляное пятно, красная косынка ударницы труда съехала со лба на затылок, а на скуле красовался свежий, еще малиновый синяк.
- Митьку моего не видали? - деловито осведомилась она у посетителей.

-Небрииик-тый, неглаженый ии иик любит выыипить? - икая(видимо от перепитого), подал свой хрипловатый голос кто-то из посетителей. Со входа можно было заметить только чью-то спину в матроске(явно великой ее обладателю) и всклокоченые светлые волосы, очевидно мытые не сегодня и не вчера.

- Глаженный, - сердито ответила Нюрка проходя к матросчатой спине, - я ему утром всю рожу утюгом отгладила!
- Мыыыыытькаааа! - гаркнула она икающему осведомителю прямо над ухом. - Вылезай из-под кровати, подлый трус!

-А каков ваш иккжоних то? - на Нюрку обернулось человеко не совсем понятной половой принадлежности. Лишь опустив взгляд чуть ниже лица можно понять что массивные бугры, нагло выпиравшие на фоне плотного тельца, принадлежали явно даме.
-Ды-иик.. Высокий али низкий, толстый алиик тощей аки-иикКащей? А то кого тут только иикне было.. Ты садись, присаживайся, места иик много. - бабец махнула рукой, очевидно указывая на свободные стулья, и чуть не спихнула полупустую кружку с темным пивом.

- Это, пива мне, светлого, - бросила Нюрка за стойку. - Да самый что ни на есть обычный - ни туды, ни сюды. Морда наглая, рыжая.... Во, мужик пошел!
И она с громким стуком бухнула гаечный ключ на стойку рядом с кружками.

- П-п-потише, граждааа-ик--ночка, - шмыгнула носом баба, – а то мы здесь еще без одного предмета иии-ктерьера останемся. Видала вроде, видала рыжего какого-то… В комбезе да со штанинами подвернутыми. Твой-иик ли,не знаю. Меня это, кстатиии, аа..аа-пчхи.. Фуух. Алкой звать, - бабец деловито одернула матроску, вновь затем уперевшись локтями в стол.

- Нюрка, - мрачно и деловита представилась одноименная особо, цапая прилетевшую вдоль по стойки кружку. - Где видела? Когда видела?
Для пущей убедительности она начала закатывать рукава клетчатой рубашке, также носившей следы различных рабочих веществ.

Дверь тихонько скрипнула, мееееедленно отворилась и появилась нога в черном блестящем ботинке. Впрочем, она не долго была в одиночестве. Уперевшись носком ботинка в высокий порог, она справоцировала падение черного тела. - Ай! - Вскрикнуло тело и принялось искать свои очки. - О! -сказало оно, найдя очки и водрузив их на свой огромный, поистине эпический, нос. - Оооооо! - Сказал невзрачный, чернопиджачный партфеледержальный счастливообладатель эпического носа, забавно прищурившись - Простите, -пролепетал он, прижимая к груди свой портфель и испуганно озираясь. - А правда, что здесь пиво наливают?

-Правда, правда,- умудрилась не икнуть баба,- Подходи, компанию составишь. Иыыы...-эхом разнесся по помещению не самый приличный звук, -прашу меня прстить. А был..Ох, наверное минут десять назад. Мыиик как раз с ним пооо круу..кру...жечке..-Алка сделала мощный глоток, со стуком поставив кружку на стол.

- Ээээ... Я это... Ну я не знаю... Удобно ли вот так? - Щуплый носатый дядька в круглых очках с очень большим увеличением стоял в самом центре пельменной и неуверенно жамкал свой портфель. - А как тут положено себя вести? Простите за глупый вопрос, эээ....прекрасная дама, но я впервые в таком заведении и решительно не представляю себе, что нужно делать...

-Расслабляйсь!- деловито подсказала она мужчине, настойчиво хлопнув по соседнему стулу,- Не боииксь, не боись, не кусаемся мы. Ооон, пивка возьми. Аль не пьешь, кка--иик там вас.. интюлигент..- дальше она уже бубнила что-то под нос, видимо, вспоминая словарь Ожегова.

- Ах, значит, по кружечке? Я, значит, вламывай, корячься под этой вонючей, капающей черти чем, тарахтящей и воняющей железякой, а он по кружечке будет со всякими! - пустая кружка с оглушительным звуком пережила донное столкновение со стойкой. Пельменную строили на славу, оба участника аварии пережили его, отделавшись легким испугом.
- Вот еще один заявился! Интеллигентишко сраный! Жена, чай, дитям сопли утирает, да борщ варит, а он тут слюной капает! Ууу, мужики проклятущие! Так, пива мне еще и пельменей, пожрать что ль, а то с утра маковой росинки во рту не было!

- Но-но! Вот только не надо мою жену поминать! - Набычился интеллигентишко и поправил очки, но тут же испортил всё громко и как-то затравленно шмыгнув носом. - Нету у меня жены и дитёв пока не наделал, потому и не надо. - Уже гораздо тише и спокойней закончил он свою тиррраду...

Воровато оглядевшись, он пожамкал свой портфель и снова вздёрнул свой эпиконос. - А вот возму и сяду к вам! - Очень громко и с вызовом, непонятно кому, сказал он и уставился на дамочек, видимо ожидая их реакци. Огромный, увеличенный линзой очков глаз нервно дёрнулся...

- Канешн, кто за такого плюгавого попойцу-то пойдет! - с вызовом огрызнулась Нюрка, гордо выпятив грудь и прокрутив в пальцах гаечный ключ.
- Да, со сметаной, не жадьтесь уж, терпеть не могу пельменей с майонезом! - крикнула она куда-то в недра кухни.

- Я не попойца! - Гаркнул человечек и сам испугался собственного голоса. - Я, можно сказать, пива-то еще и не пробовал ниразу. - Добавил он уже гораздо тише и снова испуганно огляделся. - Вот, решил попробовать. - Портфель, как щит закрывал его тщедушную грудь, а узловатые пальцы, похоже принимали его за аккардион...

-А мой муженек давно уже там - словно чуть протрезвев, Алка подняла большой палец вверх, - и не нужны стали мои щи.. борщи..никому... - глаза бабы покраснели, и она довольно-таки внушительно шмыгнула носом и зачем-то завыла под нос:
- Врагуу не сдается наш гордый варяаааг....

- Уморила! - с уважением крякнула Нюрка, ворочая алюминиевой ложкой в алюминиевой же миске, размешивая бумажную кашицу со сметаной.

Мужичёк постоял еще минуту и не найдя срочных причин для ухода, осторожно присел на краешек стула. Портфель по-прежнему служил ему щитом, а огромные глазищи с любопытством изучали всё, что видят...
- Вы, не могли бы заказать мне полкружечки пива? - Тихим умоляющим голосом спросил он.

- А сопливый носик тебе не вытереть? - гаркнула над ухом Нюрка. - У самого что ль язык отсох?

- Уморила... - словно пробуя слово на вкус еще раз всхлипнула Алка, но затем взяла себя в руки. - А вы, товарищь, не бойтесь... Здесь не укусят. Просто гаркни во все горло, чего хочешь, и тут же принесут! Интелгент....

- Эээ... - Носатый интеллигент с полминуты бубнил что-то нечленораздельно себе под огромный нос, но так и не сумел придумать, что ответить хамовитым тёткам. - Я пожалуй за другой столик присяду. - Наконец выдавил он из себя. - А то тут у вас разговоры серьёзные, а я только мешять буду. - Сказанно - сделанно. Он тихонько попятился, пока не уперся в что-то трвёрдое. Обернувшись, он увидел, что это стол. - Я вот здесь сяду. - Зачем-то сообщил он двум дамочками и сел, отряхнув перед этим стул от мусора.

- Фу ты ну ты мужик пошел! И вообще! - Нюрка как-то резво уничтожила свою порцию пельмешек. - Депрессия, поговорить не с кем, но я, блин, найду, уж я-то достану его!
Она схватила свой гаечный ключ, положила на стойку замусоленную сотню и вышла, успев по пути от души ударить ключом по столу, за которым примостился робкий интеллигент.

Выы молодой человек не обижайтесь - протянул немного отрезвевший пьяница носатику интеллигентного вида - Нюрка она всегда такая то Митьку огреет , то меня - лучшего друга - от него гонит.А эти (показывает носом на дамочек) такая же как она только притворяются небось. Моя то тоже такой была , а всю жизнь мне испортила.

Дверь эффектно распахнулась, вспустив вместе с собой наглую рыжую морду и гневный вопль:
- Где она шляется!? До какой жизни довела! Пельмени жрать приходится! Ууу! Бабища растреклятая, получит она у меня на орехи! Видал кто Нюрку мою? Нет? Ну и черт с ней - он хмуро уселся за стол, и громко потребовал пельменей, поразительным образом не заметив объект своих воплей. Впрочем, было такое ощущение что Митенька и так доволен жизнью. Он был коренаст, небрит и рыж. С одной стороны лица гордо красовался фингал, с другой - непонятный след, чем-то напоминающий ожог от утюга.

Нюрка, которая только что бодро вышла из сего паршивенького заведения, снова там появилась, странно пятясь, будто кто-то отматывал киноленту обратно. Однако гаечный ключ стремительно набирал обороты в крупных, мозолистых, с обломанными грязными ногтями пальцах.
- Получи подлец гранату! - наконец хрипло взвизгнула она, и ключ с разворота полетел в голову Митяю.

Митя издал странный шум, похожий на всхлип, скрещенный со звуком воздуха выпущенного из воздушного шарика. Он воинственно уставился на пельмени, словно именно они были повинны в столь неприятных ощущениях. Потом его осенила некая мысль и он обернулся с тирадой:
- Кому-то это я сейчас в жо... - тут он увидел виновника. Его лицо приняло дебильноватое выражение. - Нюрочка? А я тебя искал! Меня какая-то сволочь по башке ударила!
А следующей стадией для Мити был поиск оружия, что тоже не затянулся.
- Ах ты курва! Сколько тебе говорить не кидать меня в своей дрянью! - непонятно почему гаечный ключ вызывал такой гнев, но, видимо, причины все же были - Митенька схватил тарелку с пельменями и швырнул в жену.

- Ах, Нюрочка, ах, искал, - сладким голоском хищницы пропела женщина, отбирая у ближайшего пьянчуги пивную бутылку. Как оказалось, превентивный поиск оружия был не напрасным - в следующий момент не очень пьяные посетители могли наблюдать удар достойный лучшего из бэттеров: пивная бутылка точно в центр поразила надвигающуюся на нее миску с пельменями. После лобового столкновения орудия метания и орудия защиты разлетелись в мелкие и не очень кусочки, обдав Нюрку кипятком с привкусом соевого соуса. Лицо ее стало мокрым и приобрело жирный блеск, в волосах запутался ошметок пельмешки, а в глазах горела жажда крови мужа.
- Ах ты сволочь, кобель подлючий! - закричала она, размахивая "розочкой".

Митя, проявив смекалку, схватил ближайший стул. Судя по хватке которой руки его схватили ножки, он имел уже немалый опыт в таких поединках. Как ни странно, он пошел не навстречу своей зазнобе, а отошел к стене, перевенул стол, словно собирался отстреливаться, подтащил к себе еще один стул и отломав от него ножку, швынул его в лоб Нюрочке. Та еще не успела долететь до цели, а он уже почти отломал вторую ножку.

- Дай я до тебя только доберусь! - яростно заверещала Нюрка, схлопотав ножкой по лбу. Но, судя по всему, лоб у нее был бронебойный, так что, метательный снаряд отлетел, не оставив видимых повреждений на теле боевой единицы, которая надвигалась на занявшего оборонную позицию Митьку аки танк, гордо выпятив грудь и расправив плечи.

Слабо сказать - "отлетел", ибо ножка от стула срикошетила и раздробила часть стены в опасной близости от Митеньки. Увидев надвигающуюся угрозу, он пискнул и побежал от нее по столам в другой конец пельменной, откидываясь ножками, которых успел наломать целую охапку.

- Выходи на честный бой, подлый трус! Тряпка! Размазня! Ничтожество! Так просто ты от меня не отделаешься! Я из под земли достану! - танк шел напрямую, игнорируя мелкие препятствия вроде стульев, столов, посетителей трезвых, сидящих на оных и за оными предметами мебели, посетителей не очень трезвых, совершавших беспорядочных передвижения по зале, посетителей нетрезвых, представлявших вид халтурных противотанковых заграждений, а также шквальный огонь из ножек. Огонь праведного гнева в глазах ее сердито гудел и плевался жгучими искрами.

Митенька на мгновение скрылся за стойкой. Потом он выскочил из-за нее и размахивая новообретенной табуреткой, а также нечленораздельно что-то крича, кинулся навстречу опасности. Выражение его лица наводило на ассоциации о солдате, что кидается на амбразуру, дабы выполнить священный долг перед отечеством.

Нюрка, увидев, что противник прекратил избегать боя и сам пошел в атаку, издала боевой клич племени команчей и бросилась к буйному супругу, на ходу пригибаясь, чтобы не быть сметенной разбушевавшейся табуреткой у него в руках.
- Сейчас ты у меня получишь, подонок!

Нюрка оказалась лучшим стратегом, нежели ее супруг - табуретка свистнула над ее головой, а вот Митенька нарвался на разбитую бутылку своей могучей грудью. Неуверенно зашатавшись, он упал на колени, укоризненно посмотрел на жену и негромко спросил:
- За что же? Я так тебя любил... - тут силы его покинули и он упал на пол, обагряя пол и гордо сжимая в руках табуретку, которая не помогла ему.

Нюрка замахнувшаяся было во второй раз, была ошеломлена этим признанием. Рука ее бессильно упала вниз, а "розочка" с глухим стуком покатилась по полу. На глазах, только что горевших ненавистью и жаждой насилия, выступили крупные слезы.
- Мыыыытькааа! - заревела вдруг она в голос, плюхаясь на пол рядом с супругом. - Куда ж я без тебяааа?

Говорят, у змей самая быстрая реакция. Эти недалекие люди не видели Митеньку в этот момент. Оказавшись на ногах, он, вложа туда всю вышеупомянутую любовь, шибанул женушку табуреткой по голове. Затем, выхватив металлический поднос из-под куртки, он добавил еще им и стал вытряхивать осколки бутылки вина... откуда здесь вино? Хорошо, он стал вытряхивать осколки бутылки с чем-то красным на пол.
- Была ты глупой бабой... - он осекся, но быстро сообразил дальше и самодовольно продолжил. - Станешь еще глупее!

Такой удар в поддых, или нет, вернее будет сказать, в самое сердце! Нюркина сдержанность претерпеть не смогла - сдохла. Возопив под градом побоев не хуже, чем раненый мамонт, она бросилась Митьке в ноги, повалила его на пол и стала беспощадно избивать руками, ногами, рвать на части зубами и когтями, в ярости проглатывая даже куски рубашки явно не первой свежести, зато приправленной винцом.

Взвизгивая от каждого укуса, Митенька дотянулся до подноса и стал ритмично колотить им голове Нюрочки, одновременно отползая, а точнее - ползя, потому что отползти от вцепившейся Нюры - задача абсолютно невыполнимая, да еще и приговоривал:
- Глупая, для тебя же стараюсь, люблю тебя окаянную, ну что же ты? - удары от этого слабее не становились, но кто бы посмел в такой момент обвинить его в неискренности?

- Я тебя, - хрясь, - тоже, - бум, - *нецензурное слово, которое мы тут писать не будем*, - тоже, - хрясь, - люблю, - бум,- ыть! - дурак!

В голове Нюркиной гудело, но она мужественно прижимала блудного мужа к полу, справедливо полагая, что свой мужик должен быть рядом, под грудью, а что бьет, ну дак, известно дело, любит, и она его, тоже, растудыть, не меньше! Однако с каждым ударом голова болела все сильнее, и в ней все острее билась мысль, что надо что-то делать. Наконец, когда боль достигла своего апогея, а на лбу у Нюрки уже сантиметров на пять возвышалась шишка, она стремительно боднула мужа.

Идея была хорошей - Митенька осоловело захлопал глазами и сказал что-то невнятное о том что путает видит три попугая и полторы звездочки. Затем вернулась способность мыслить и он понял что словами делу не поможешь, а хорошие идеи надо поощрять. Поэтому, он любовно взял Нюрку за уши и заставил повторить бодательное движение, только на этот раз его там не было, а Нюрочкин многострадальный лоб ожидал не менее многострадальный пол.

Звук был глухой и очень гулкий - неизвестно было ли что-то в голове у Нюрки, но звуком оно себя явно не выдавало. К тому же позиция, которую захватил Митька, была идеально защитной - большинство ударов попросту не доставало. Нюрка попыталась его лягнуть, но получилось как-то не очень...
- Мытька! Больно же! - наконец завопила она.

Митенька рывком сел и вытаращил глаза.
- Не может быть! Нюрочка, прости дурака, не знал! - его губы предательски затряслись.

- А то как же! - Нюрка уселась рядом и отвесила Митьке сочную, такую щедрую оплеуху. - Бабы - существа хрупкие и изящные, нуждающиеся в особо бережном отношении!

- А ты.... а ты... - она всхлипнула, - ты меня ножкой от стула! Ты меня.... башкой об пол! Изверг, аааа......уаааа

Слезы в три ручья потекли по грязному, красному, избитому лицу, смывая пельменный бульон, винные подтеки, деревянные щепки и прочий мусор.

- Ну я... Ну... Гаечным ключом... Бутылкой еще... - как-то не очень уверенно протянул Митя, мужественно заставил себя не реветь и обняв жену за плечи, стал говорить ей что-то утешительное на ухо. Ну, по идее оно должно было быть утешительным...

Нюрка уткнулась носом в плечом Митеньки и разревелась еще больше.
- Да как же так... да я... а у меня... у меня.... разводный ключ новый заныкан, да! и ящик пива мне проставят!
Остальные членораздельные фразы потонули в реве, побулькиваний слезных потоков и размазывании слез и соплей по рубашке мужа.

Разводной ключ и правда был потерян для человечества после удара о Митеньку. Скорее он бы сгодился как монтировка. Заявление про ящик пива не проскочило мимо ушей Митеньки. Глаза его загорелись страстью:
- Жена! Домой! - он взвалил ее на плечо, потом поставил, уточнил насчет пива, поцеловал, взвалил обратно на плечо и понес прочь из пельменной.

-Вот ведь народ,- улыбнулась восхищенная и протрезвевшая Алка, подсаживаясь к интеллигенту и глядя на удаляющуюся парочку,- смотри-ка ты, милые бранятся - только тешатся.. Да как тешатся.. А этот Митька то ее не промах. Да и она бой-баба, с такой не пропадешь. Эй, вы!- крикнула она им вдогонку, - как вас по фамилии, рОдные?

Дверь в заведение распахнулась, пахнув свежим воздухом в помещение. И осталась таковой. Затем в проеме показалось колено. Затем вся нога. И вот уже половина детины на согнутых ногах-колонах показалась в проеме. Застрял. Рывок. Еще рывок. (-Доктор мы его теряем! - Кого?!? Парня?!? Да он нас переживет!! - Проём!!!) Наконец, потрещав двернвм проемом, детина вошел в пельменную. Сразу вежливо поклонился. Потолок не давал ему возможности сменить позу.
Одет был этот трехдверный шкаф с антресолью(210х100х80) в спортивный костюм. Фирменный! Abibas! Где он нашел такой размер - загадка. Большая, чем то, где он так накачался. Поблескивая лысой головой, он прошел за стойку. Заказал себе "водяры как вседа". Попивал он свой напиток пролетариев из бадьи, смахивающей на обычное аллюминиевое ведро.