Имя ему Тишина (с), игра для Панды и Тай

Было утро. Раннее дежурство, начинавшееся с 8 часов и заканчивающееся по истечению обеденного перерыва. Они уже оба были на своих местах - пунктуальный Жан припарковал автомобиль у здания городской службы занятости в 7.45. Видимость на дорогах была плохая - сильный туман, значит, наплыва посетителей у Френсис Дамон, доктора социологии, наблюдаться не должно. Жану же все равно первым делом придется разбираться с делами, пришедшими вечером - почему-то все более-менее крупные или серьезные организации предпочитают отправлять свои деловые предложения, запросы и информацию о вакансиях исключительно перед самым концом рабочего дня, чтобы на месте назначения их начали обрабатывать только на завтра.

вы уж решите, скрывать мне информацию от друг друга или нет. это так, затравочный пост.

//Думаю не стоит. Ну и собственно если что непонятно – будем выкручиваться походу сюжета без отвлекающих «//» Пусть это будет первый и последний раз =)

Еще одна небольшая привычка наблюдалась за Френсис Дамон. Порой она любила оставлять заметки на своем небольшом диктофоне. Особенно в такие дни как сейчас. Пусть они – заметки- и были порой суховаты, но доктор находила в этом что-то для себя.
- Восемь утра.
*щелчок*
-На работе, как и на улице – туман. Знаешь, что работа быть должна – но не можешь разглядеть её.
*щелчок*. Пауза… щелчок, ознаменовавшй очередной конец так и не начатой записи. И правда, сегодня не было ничего особенного.
Френсис поудобнее устроилась в своем кресле, сложив пальцы «домиком». За что она не любила подобное время - так это за отсутствие динамичной постоянной работы. Дела, конечно, всегда оставались – что-то нужно было пересмотреть по несколько раз, что-то и вовсе было некогда отложено «до лучших времен» по определенным причинам, да и новых проектов никто не отменял. Порой она была бы рада поменяться работой с Жаном, но знала, что он и сам безоговорочно со всем справляется. Набрав линию секретаря, она настроила голос на «позитивную» бодрую волну. В этом муравейнике у всех и каждого должно быть хорошее настроение.
- Джорджи, дорогая, для меня ничего нет? – поинтересовалась она, параллельно разглядывая оставшиеся на столе бумаги.

Жан спокойно подошел к своему рабочему столу и тихо выругался. Достав из нагрудного кормана чистый носовой платок и уложи поаккуратней второй, потянувшийся следом, он брезгливо вытер пятно от чашки с эмали стола и выкинул плато в ведёрко для бумаги. Постояв полминуты у рабочего места, он подровнял стул, выставив его симметрично и поправил слегка развалившуюся стопку бумаг. Работать не хотелось. Не то, что бы было лень, просто в такую погоду хотелось прогуляться по улице, а не сидеть в этом кабинете и перебирать бумаги.
Кофейный автомат в последний раз фыркнул и замолчал. Жан на удивление живо себе представил, как он засовывает руку в эту дышащую паром пасть и она, пасть её откусывает. Кофе так и остался в автомате.
Отчего-то хотелось курить.

Ей никто не ответил. Видимо, секретарша опаздывала - за ней такое водилось. Вместо этого раздался негромкий, но настойчивый стук. Это было необычно - вместо того, чтобы нажать на кнопку звонка и дождаться ответа, ранний посетитель ломился прямо в дверь.

Жана в кабинете ожидала целая стопа дел - в основном, ему следовало их прочитать и разослать по нужным отделам с пометочками важности. Что-то в юридическую консультацию, что-то в рекламный отдел, но большинство - прямо в обработку. Было в утреннем дежурстве что-то выгодное его отличающее от остальных - тишина, никто не отвлекает от дел, никто не стоит над душой. Не то, чтобы это происходило слишком часто, но Жана это каждый раз крайне раздражало. Однако, вчерашние дела кончились, а новые не поступали... Никто не зашел к нему поздороваться.

- Да-да, входите. Не заперто, - отозвалась девушка, в душе уже радуясь. Наконец-то, у нее появится работа. А то так и уснуть недолго, в одиночку с бумагами и тишиной.

- Жаль, очень жаль, -спокойно и без жалости в голосе сказал Жан, глядя на прикрытую дверь. Затем взгляд парня упал на кофейный аппарат, но на этот раз фантазия не проснулась. Жан проанализировал этот факт и пришел к выводу, что это из-за отсутствия пара.
Кофе уже остыл, но это его не особо смутило. Пустой бумажный стаканчик отправился всё в тоже ведро для бумаг, а сам Жан в своё уютное кресло. На рабочем компьютере был пасьянс, который он очень любил за его "порядочность". В смысле, цель пасьянса была привести все карты в порядок, за это Жан его и любил.

В кабинет зашел молодой человек, и не здороваясь, положил на стол свою карту учета в службе. Ни приветствия, ни каких-либо слов не последовало. Страницы карты были пусты. Новая, не потертая, оформленная буквально на днях.
Человек стоял напротив нее, невозмутимо сложив руки на груди - на нем была простая серая рубашка, асфальтовые брюки - униформа тысяч учреждений.
Это был хорошо сложенный подросток, с правильными чертами, бледно-серой кожей, столь типичной для современной молодежи, и наполовину выбритой головой по бокам с длинным чубом на макушке. Глаза черные и блестящие, как полированный антрацит, смотрели на нее пристально и внимательно. Полоска губ совершенно статично пересекала лицо. На его лбу, как бы подводя итог всей картине, красовалась татуировка в виде какого-то символа, который Фрэнсис видела в первый раз.

---

Зазвонил телефон, громко и требовательно - судя по мелодии звонили из столичной службы. Интересно, что у них там могло такое стрястись, что они в такую рань принялись звонить ему? Когда он нажал кнопку ответа, послышался сторонний разговор:
- Да спорим и тут пусто... А вдруг? - сигнал приема, видимо, дошел до разговаривающих. - Алло? Алло? Есть кто живой?

Мысленно "сфотографиорвав" татуировку и отложив в памяти - кто знает, вдруг намечается в городе какая-то новая группировка, она пододвинула к себе карту и указала рукой на свободный стул у своего стола.
- Присаживайтесь, прошу вас. Так удобнее, - дежурно, хотя вполне естественно, улыбнулась Френсис, - Итак, я внимательно вас слушаю.

- Как это ни странно, но я еще жив, - слегка улыбнувшись, ответил Жан. - Доброе утро, господа. Чем обязан столь раннему звонку?

Парень улыбнулся. Точнее нет, напряглись лицевые мышцы в подобии улыбки, но сама она так и не появилась. Он сел, не опуская глаз и продолжая смотреть на Фрэнсис.
- Это скорее я вас слушаю, - ответил он невпопад. Голос был гортанный, низкий, с сильным акцентом.

---

- О, отлично. А то никто трубку не берет. Ммм... - секундное замешательство, - мистер Цести, так? Я, конечно, понимаю, что не вы за это ответственны, но... Вчера к вам с инспекцией вылетел мистер Эрлико, между прочим, один из помощников министра. Но мы никак не можем связаться с ним! Когда вы должны его были встречать?

- Да, это именно я, - легко согласился Жан Цести и продолжил слушать.
- Если не ошибаюсь, то сегодня в два тридцать дня я должен встретить его у гостиницы, в которой он собирался остановиться. Вы же знаете, как тяжело летать ночью.

-Чтобы слушать меня, вы должны сообщить мне о цели вашего визита, - как можно мягче произнесла она. Странным был этот парень. Странным.
-Мы можем предложить вам работу в сотрудничающих с нами организациях, можем заняться изучением вашего района, если потребуется, так же в нашей юрисдикции обеспечение должного обучения... Впрочем, все это написано еще до этого кабинета. Если, конечно, вас интересует именно это, а не что либо еще...-сделала она паузу, дабы узнать из карты имя того, с кем она имеет честь говорить.

- Просто в здании никого нет, кроме вас и еще одного человека. Вы находились ближе, поэтому я и зашел к вам, - ответил он. - Вчера мне сказали, что потребуется время, много времени, чтобы мне... чтобы со мной договориться. Но сегодня я пришел, и никого не встретил. Даже на улицах. У вас странный город...
Он смотрел ей прямо в глаза, и Френсис почувствовала дурноту. Слишком тяжелым был этот взгляд, будто бы пригибающий к полу. Или наоборот, к потолку. В общем, странный какой-то и, самое неприятное, нераспознаваемый. То есть, ее познания в психологии пасовали перед классификацией такого выражения лица.

---

- Сегодня в два тридцать, значит. Хорошо. Номер бронировала ваша сторона, скажите нам, пожалуйста, реквизиты... Да и еще... Вы один? - было слышно странный шум, похожий на помехи - видимо, рядом с говорящим находилось несколько советчиков, и их шепот жужжал на линии, создавая неприятную атмосферу.

- Просто сегодня туман, - с трудом глядя в глаза человеку ответила Френсис, а затем все же перевела взгляд на стол, словно ища какие-то документы. Пожалуй, нужно позвонить секретарше и напомнить о ее рабочем дне. Действительно, эта пустота начинала её напрягать. Скорее всего, из-за этого странного человека.
- Вы говорите, потребуется много времени. Что же, это моя работа. Я никуда не тороплюсь. Вы, думаю, тоже. Я права?

Жан вытянул из своего внутреннего кармана собственную визитку, перевернул её и зачитал своему телефонному собеседнику то, что было написано на ней шариковой ручкой. - Да, и позвоните по этому телефону, - добавил он и зачитал номер телефона. - А теперь представьтесь пожалуйста, и возможно я подскажу вам, где и в каких цифрах соврал. - Голос парня стал жестким и бескомпромиссным. Ему очень не понравилось это жужжание, но еще больше не понравилось то, что они не знали адрес гостиницы, хотя он и сообщал его вчера. Сам. Лично.

- Как сказать, - он слегка наклонил голову. - Время относительно. Вот вам сколько лет?
Поскольку Френсис отвела глаза, он перевел взгляд на окно - кроме тумана там ничего было, наверное.

---

- Да вы там совсем? - взревел голос на последнюю реплику. Снова жужжание, в трубке раздался мелодичный голос дамы в возрасте. - Доброе утро, мистер Цести. С вами говорит агент Службы Безопасности, капитан Мария Картер. Мистер Эрлико подозревается в крупных денежных махинациях, связях с организованной преступностью, также под подозрение попадают многие работники вашей службы. Надеюсь, теперь вам понятна ситуация, в которой вы оказались?

- Доброе утро, госпожа Мария. Спасибо, что представились, - спокойно ответил Цести, хотя внутри всё начинало закипать. - Теперь мне ясна ситуация. Исправте пожалуйста последнюю цифру телефона который я дал на восемь, а название гостиницы с "кавелькор" на "ковенкард". - Жан мысленно досчитал до трёх, глубоко вздохнул и сказал: - Чем еще могу быть полезен?

-Пускай это и не самый корректный вопрос, но если я отвечу, что ничего страшного не произойдет. Двадцать семь, - улыбнулась Френсис. Сколько уже людей говорили ей про относительность времени... Пожалуй, это уже было больше похоже на нормального человка. Как и то, что требовалось этого самого време и немало.

- Впредь давать исключительно достоверную информацию. И желательно, не покидать рабочего места во избежание.... неприятных последствий. Из-за некоторых непредвиденных факторов операция государственного масштаба оказывается под угрозой, поэтому мы вынуждена вовлекать в свои действия гражданских. Кстати, вы не заметили ничего необычного сегодня ночью или утром? Или, быть может, даже вчера вечером?

---

- Вы прошли меньше трети своего жизненного пути. Если судить по обычным человеческим меркам. И около 95%, если рассматривать вашу жизнь. Вас не пугает, что вы прожили ее зря? - он протянул вперед руку, пытаясь накрыть ей ладонь Френсис.

Френсис осторожно оттянула руку поближе к себе. Еще один гипнотизер. Сейчас заставит паниковать, потом войдет в доверие и создаст кучу проблем. Плавали знаем. Только если бы не этот слишком приковывающий взгляд...
-Юноша, если бы мне платили за то, что я разбираюсь в своих проблемах, я была бы нищей. Пусть хоть 95, хоть 99 - это неважно. Ведь здесь не за тем, надеюсь, чтобы рассказывать о моей смерти? - говортла она вполне спокойно, без малейшей доли издевки. Ей стало интересно.

- как это ни странно, но почти ничего странного я не заметил. Ни сегодня утром, ни вчера вечером. Хотя, может вас устроит сообщение о том, что кофейный аппарат очень хотел откусить мне руку. - Сказав это, Жан невольно улыбнулся, напряжение ушло, но веселье тут же улетучилось, сменяясь серьёзностью. - Хорошо, я помогу вам чем смогу, -пообещал парень и ему снова захотелось курить. - Что конкретно от меня требуется? Да, как я понимаю, вопросы про эту операцию задавать бессмысленно?

- Не за этим, - он убрал руку. - А почему вы боитесь меня? Вы - красивая, умная, а меня боитесь. Разве это не странно?

---

- Нам потребуется ваша правдивость и желание отвечать на вопросы. Кстати, проверьте, работает ли кондиционер - это может оказаться важным. Да и еще? Вы не заметили, что в ваших вещах что-то искали? - у женщины в голосе не было ни капли веселости. Голос был холодным и цепким, как клещи вытягивающим из собеседника ответ.

-Ничего странного, абсолютно, - покачала головой Френсис, - бояться стоит всех. Каждого-в меру. И вас я боюсь не больше любого другого человека, неплохо владеющего навыками гипноза, даже если такого за вами не водится. Итак, когда наконец мы сможем перейти к делу? - более настойчиво повторила она, а живой интерес в глазах угас, уступив место дежурной заинтересованности.

- Я просто хотел с вами поговорить. Если вам это не нравится - я уйду. Или вы должны что-то со мной сделать? Я не совсем понимаю принципы работы вашей службы, обещающей найти мне место в жизни.

Он сидел напротив нее, с идеальной осанкой - прямая спина, ровные плечи, чуть склоненная набок голова - все это мало вязалось с его внешностью, и вносило дополнительный диссонанс.

- Хорошо, я буду правдив настолько, насколько это возможно. Не кладите трубку, я проверю кондиционер. - Жан поискал на столе пульт и нажал кнопку включения. Он никогда не любил кондиционеры за их непостоянность, но ничего не мог поделать с требованиями к условиям работы. Пока Жан Цести ждал включения адской машины холода, пришла мысль заодно проверить все бумаги на столе и потайной отсек в одном из ящиков, в котором хранился его "бульдог" - небольшой шестизарядный револьвер. Чем он и занялся.

-Поговорить...-Френсис улыбнулась. Даже так. На нее не вываливали проблемы, не мучали вопросами... И почему она должна отказать человеку, который пришел "поговорить"?
-Кто вы? - все же решила задать она вопрос, - Наверняка вас боюсь не я одна. Вы говорите о времени, о жизни... Так скажите мне, имеет ли значение осознание того, что жизнь была прожита зря, когда ты умрешь? Судя по вашим словам -мне осталось порядка полутора лет. Думаю, подобные заявления не одного человека могуть ввести в панику, как считаете?

Кондиционер не отреагировал на первое нажатие кнопки. Однако при повторном что-то тихо заворчал холодильником, но послушно зашумел, выдувая струю сухого прохладного воздуха в лицо Жану.

На столе вещи были выстроены строго параллельно кромке стола - плохая привычка одной из секретарш. Видимо, вчера именно Эмили заносила в кабинет дела. А вот револьвера на месте не оказалось. Он был кем-то изъят без следов взлома. Вообще-то за хранение оружия в государственном учреждении полагался немаленький такой штраф, однако домашнее хранение было чревато еще большими проблемами, поэтому неудивительно, что свою "игрушку" Жан хранил именно в рабочем столе.

---

- Мое имя Шин Кард, мне 24 года биологически, фактически - чуть больше двенадцати лет, остальные проведены в коме. Буквально несколько дней я заново родился - без родителей, без друзей, образования и, разумеется, работы. С одной стороны это совсем не важно для меня, с другой - я поставлен в эти рамки обществом, понимаете меня? - он рассказывал о себе абсолютно бесстрастно, продолжая внимательно разглядывать лицо Френсис.

Жан несколько секунд любовался правильным строем бумаг, затем снова взял трубку. - Как мне не жаль, но кондиционер работает, - спокойным голосом сказал он и задумался. Говорить про пистолет было не безопасно, но он ведь обещал говорить правду. - Исчезли кое-какие личные вещи из стола.

- Понимаю, - кивнула женщна, постепенно расслабляясь, - Равно как и то, что это вам не нужно. Кома? Вы не расскажете о том, что случилось? Ведь если вы пршли поговорить, то почему бы мне, в свою очередь, не спросить вас об этом, Шин. Что произошло, раз вы остались в таком отдалении ото всех?

- Какие вещи? Имели ли они отношение к вашей работе? К вашим близким? Имели ли они значительную ценность? - на том конце провода проводили самый настоящий допрос. Интересно, когда им надоест это делать?

---

- Я не знаю. Я практически ничего не помню из событий, которые этому предшествовали. Но за эти годы я сильно изменился. И продолжаю изменяться куда стремительнее после пробуждения. Кстати, мне пора...

Он, с безмятежным лицом и умиротворенной улыбкой, смотрел на нее бездонными угольными глазами. Глядя в эту кромешную, непроницаемую пустоту зрачков она почувствовала сначала странную тяжесть и скованность, которая вскоре сменилась приятной расслабленностью. Титаническим усилием воли отведя глаза на самую малость от этих черных дыр, она охнула и резко уронила на стул внезапно обмякшее тело. Голова бессильно опустилась на грудь, а ладонь, впившаяся было в острый край столешницы, разжалась и соскользнула к полу.