Ночью на опушке..., вход свободный

Бархат летней ночи окутывает небольшую полянку на опушке многовекового леса. Тишина и покой. И только у старого дуба посреди поляны мелькают какие-то отсветы и слышны приглушённые голоса и возня.
- Посвети сюда.
- Я тебе фонарик что ли?
- Ну, фонарик, не фонарик, но на светляка очень даже смахиваешь.
- Ах, так! А ты… А ты…
- Расслабься, подруга. Я пошутила.
Обиженное сопение. Чирканье кресала. И вот небольшие язычки огня потихоньку разгораются в костёр. Правда, из-за туч тут же вынырнула луна, осветив всю поляну и две фигуры у костра.
- Проклятье! Ну, вот и какого мы тогда с костром корячились? – прошептала орка, вытягиваясь на земле у костра. Её зелёная кожа в свете луны казалась мраморной. Замысловатый узор татуировок только усиливал этот эффект.
- Это была твоя идея. Я вообще не знаю, какого лешего мы сюда припёрлись, - так же прошептала феечка, усаживаясь по другую сторону костра. Её крылья подчитывались лунным светом и светились всё ярче.
- Поговорить. О жизни и вообще. А то как-то всё не до того. Всё какая-то суета. Какие-то дела постоянно.
- А почему шёпотом?
- Эм… Км… Не знаю, - всё так же прошептала орка. – Просто как-то темно было, и шуметь не хотелось…
- А сейчас почему шёпотом? – прошептала феечка.
Помолчали. Орка – придумывая ответ, феечка его ожидая.
- И чего ты прицепилась? – уже нормальным голосом возмутилась орка, так ничего толкового и не придумав.
Помолчали.
- Слушай, а давай в кости? – предложила орка.
- А у тебя есть? – оживилась феечка.
- Нет.
Феечка хотела было сказать, что раз нет, зачем тогда предлагать, но вдруг кое-что вспомнила. Она злорадно улыбнулась.
- А я знаю, у кого их можно взять!
Подруги рассмеялись и, вскочив с места, ринулись в лес.

- Пум-пурум-пурум-пум-пум, пум-пурум-пурум-пум-пум... - неспешно напевала себе под нос, помешивая зелье, женщина в самом соку, мечтающая о третьем удачном замужестве и эликсире молодости без побочных эффектов. В ее скромной избушке, покрытой мхом изумительного малахитового цвета, было сумрачно и тепло, трещали сучья в очаге, булькало зелье, жмурился говорящий кот на подушке.

- Опять свой дурацкий элексир мрррваришь? - очень приятным баритоном осведомился кот. Осведомился, потянулся и принялся точить когти о падушку.
- Инстинкты, мрррля, - раздраженно сказал он несколькими секундами позже, разглядывая и даже трогая лапой вылезший из под оторваной острыми когтями заплатки пух.
- Зашей, а я на охоту, мрррля...

- Ты-то небось свои инстинкты сполна удовлетворяешь, - добродушно огрызнулась хозяйка. - Аж нос совсем испортил, если цикуты не чуешь. Тараканов я хочу извести, всю крупу на кухне загадили. А еще ты мне тут имущество портишь. Хоть бы добычей делился, а то от тебя ни одной кроличьей лапки не допросишься!
Зелье громко булькнуло и плюнулось на пол, быстренько испарилось, оставив некрасивое темное пятно.
- А ну кыш отсюда! Вечно под руку говоришь!

- Мышь сушеную добавь, ммрррля, - добродушно посоветовал котяра и запрыгнул на подоконник, сбросив при этом оттуда горшок с торчащей из него... эммм... сухой когтистой лапой. Лапа дёрнулась и принялась скрести коготками пол.
- Ой, - делая вид, что это случайность, заявил усатый чёрный Фолиант и выпрыгнул в форточку.

- Кастрирую! - понеслось ему в след. Лапа противно переползала по полу, зелье требовало внимания, и ни одна пушистая сволочь не догадалась пожелать удачи под руку! Мышь сушеная! Какое дело тараканам до дохлой мыши? Впрочем, судя, по цвету, варево уже скоро можно будет избавлять от ценнейших пенок и снимать с огня.

Когда луна показалась из-за туч и окрасила все в серебристые тона, из полу распустившегося бутона любки, которую люди иногда называют кукушкиными слезками, вывалился крохотный ярко-желтый огонек. Он упал на траву, рассыпая вокруг себя золотистые брызги и...громко чихнул.
- А я уж думал, что не видать мне сегодня прогулки. Как хорошо, что луна все-таки показалась! - тоненьким голосом сказал огонек, перекатился по травинкам до ближайшего пятна лунного света и погас. На его месте через какое-то время появился мальчик, одетый в лимонный камзол, оранжевые штанишки и красные башмачки.
Он поправил наряд, вытащил из кармана флейту и вприпрыжку отправился в сторону виднеющейся неподалеку тропинки.

Выбравшись на улицу, Фолиант легко перемахнул через ограду, спрятался в кустах и чихнул. Чихал он долго и с удовольствием, сопровождая каждый третий, а то и второй чих едкими коментариями, сдобренными кошачим матерком... - Тараканов она травить собралась, мрррля... Пшшссхиии! Пшшшшссхиии... Лапку ей принеси, мррррляяя... Пшсхи!
Да, всё-таки алергия на зельеварение для его профессии... Приходилось тщательно скрывать, мрррля...

Тропинка уводила мальчика все дальше и дальше от лужайки, на которой росли кукушкины слезы. Квевеллин, а именно так его звали, уже не припрыгивал, а просто шел, наигрывая на флейте.
- Мел, как по-твоему, где я оставил свой колпак? - спросил Квелл у флейты. Не дожидаясь ответа, он поднес ее к губам и заиграл мелодию, которую хотел подарить феям утренней росы.

Маленькая феечка, услышав мелодию, стала описывать круги над головой мальчика. Притоптывая босыми ножками по воздуху, да размахивая шалью, сотканной из паутинки, она пустилась в пляс.

Квелл заметил феечку и улыбнулся.
- Мел, у нас гости, - сказал он, на мгновение отрывая флейту от губ. Он помахал рукой феечке, галантно поклонился, поинтересовался, как зовут представительницу очаровательного народа и продолжил играть.
Звуки флейты прозрачными капельками скатывались на траву, переливались и звенели.

"Меня зовут Ежиха," ответила феечка. На самом деле ее звали Ежевика, но она испытывала трудности с запоминанием длинных слов. "А это у тебя флейта? А из чего она сделана? А у тебя есть другая?" замельтешила она, сыпя вопросами один за другим.

- Какое странное имя для феи, - удивился Квевеллин, услышав ответ.
- Это флейта, - подтвердил он, - а вот из чего она сделана я не знаю. Она вообще почти как живая и очень не любит, когда про нее говорят, как про вещь. Правда, Мел? - спросил он у одобрительно присвистнувшего инструмента.

Прочихавшись как следует, кот еще немного поворчал, поминая всех двух ведьм, которых пережил, поточил когти о толстое основание куста, сожрал четыре листика и две травинки, умылся и пошел охотиться на кроликов.
- Удачной мне охоты, мррррля, - пожелал он сам себе и исчез в ночи.
Меньше чем через час, довольный собой Фолиант тащил ведьме обещанные кроличьи уши. Она вед просила кроличьи уши?
Ушей было пять...

Розмари к возвращению любимого питомца уже успела справиться с зельем: большой котел остывал за порогом, ядовито-зеленые пенки - закупорены в особую скляночку, рука водружена на место, а пятно присыпано свежими опилками. Сама она пила травяной настой и отдыхала от трудов праведных
- Фолиааант! Ты куда добычу в дом тащишь?

Кот фыркнул, выплюнул уши и перестал прицеливаться в форточку.
Покосившись на остывающее зелье, он тяжко вздохнул, проурчал своё "мрррррля" и снова схватил добычу зубами.
Хвост трубой, походка гордая, шерсть лоснится, седое пятно на правом бедре шевелится с весьмя заметной амплитудой от перекатывающихся под кожей мышц. Фолиант явно расчитывал на заслуженную ласку и всем своим видом это показывал. Ну, а еще он умел говорить не только языком тела.
- Пррринёссс, мррррля...

- Что принес? Неужель кроличьи лапки? - Розмари от удивления даже настоем (или все-таки настойкой?) поперхнулась. Потом взяла себя в руки, выражение лица из удивленно-радостного приняло хитро-догадливое и слегка сочувственное.
- Что, белая горячка заела? Плеснуть тебе пять капелек для успокоения?

- Лучше лапок - уши, - ответил кот, мысленно проклиная себя за забывчивость. Придётся требовать свою не совсем заслуженную награду всеми доступными способами, коих арсенал был весьма велик.
Двинув лапой розовую пушистую и чуть окровавленную добычу ближе к котлу, Фолиант с доступной только кошачьим грацией приблизился к ведьме, заурчал и едва не свалил её с крыльца, боднув в бок и потеревшись всё о тот же бок спиной. Свалить не свалил, но завибрировать наверняка заставил.
- Пару капель плесни, мррррля.

- Пьянь ты моя ушастая, - довольно и ласково потрепала она его за загривок, и перетащила к себе на колени - что может быть лучше после трудов тяжелых, чем тяжелая, теплая туша котяры на коленях? Даже возмущаться насчет запачканного пола не хотелось. Уши ей, правда, без надобности, разве что засушить и в талисманы-слухачи вшивать. Толку маловато будет, зто солиднее выглядит.
- А ты будешь хорошим мальчиком?
Запах валерьянки от ее рук становился весьма ощутимым.

- А то я так плохой, мррррля, - добродушно возмутился Фолиант, топча колени ведьмы, чуть выпуская при этом когти и принимаясь вылизывать и слегка покусывать пахнущие валерьянкой пальцы своей хозяйки.
- Наливай уже, мрррррррля, - попросил чёрный хыщник, принимаяскусать чуть ощутимей.
- А я тебе потом спину разомну. Мррррля?

- Подхалим, - она слегка дернула его за ухо. - Лучше бы мне жениха намурлыкал.
Впрочем, пузырек с настойкой вынула и аккуратно откапала десять капель на блюдце.
- Больше нельзя, а то нюх отшибет.

Кот собрался было что-то ответить и даже открыл для этого пасть, но звук капающей валерьянки убил в нём всякое желание говорить. По крайней мере, до тех пор, пока блюдце не будет отполировано мягким шершавым языком.
Секунд через пять большая чёрная зверюга снова сидела на коленях у хозейки. Точней, на коленях сидели задние лапы Фолианта, а передними он мял грудь ведьмы и бодал лбом её подбородок.
- Прёт, мррррля...

"Значит она не позволит другим играть на ней? Скучно!" фея разочарованно фыркнула и полетела прочь.

- Позволит, если другие будут вежливы, - улыбнулся улетевшей феечке Квелл и пошел дальше, продолжая что-то наигрывать. У Мел разыгралась фантазия, и она выдавала такие затейливые переходы, что даже Квевеллин диву давался.
- Наверное, надо почаще выводить ее на прогулки, - подумал он.

Тем временем лес огласился громом… Вернее раскатистым хохотом орки, к которому примешивалось мелодичное хихиканье феечки. Обе подруги пронеслись по лесу, кажется, кого-то даже сбив (хотя кто будет ночью по лесу гулять?), и упали на землю рядом с головешками, которые были когда-то костром.
- Ты его лицо видела? – хихикала феечка.
- О, да! – орка попыталась изобразить какую-то гримасу, но снова рассмеялась. – Это было нечто. Нужно к нему как-нибудь опять заглянуть.
- Аха, - феечка поудобнее устроилась на бревне. – Жалко, что часто к нему ходить нельзя. Он не так интересно пугается.
- Но пугается, - орка подкинула хвороста в костёр и принялась раздумать угли. – Зато кости есть. Доставай.
- Я думала они у тебя…
- Нет. Ты их должна была взять.
Обе уставились друг на друга, буравя противницу яростным взглядом. По поляне разнеслось только грозное сопение и лёгкое потрескивание занимающихся огнём веток.

Давно прошли те времена, когда Фолиант был маленьким умильным котенком. Да и те, когда он был тощим поджарым котярой, тоже давно забылись. Навалившаяся на грудь Розмари тяжесть, опрокинула ее на пол, расплескала настой в чашке и вообще устроила в доме небольшое землетрясение.
- Ай-яй-яй-яй! - запищала ведьма, больно ударившись затылком о половицу. - Подлец! Прррет его видите ли!
Ловким движением она вытащила из-за корсажа маленькую веревочку и накинула на шею коту. Веревочка тоненькая, но из единорожьего волоса. Котик с виду был просто котиком, но применения тяжелой артиллерии требовал - в прошлый раз его проперло так, что он размел всю крышу, с похмелья вылакал почти весь колодец, сожрал что-то не то, обернулся добрым молодцем и пошел в деревню свататься к дочке старосты.

Кот по иннерции еще некоторое время продолжал мять лапами грудь хозяйки и даже слегка примуркивать, когда на его шее затянулась петелька. Фолиант вздрогнул, открыл свои зеляные глазищи, вывалил язык, уставился на ведьму и замер - с действием удавки он уже был знаком.
- Что за мррррля? - шепотом поинтересовался он, скосив глаза на свой нос, почему-то...

- Ладно, - наконец произнесла орка. – Костей у нас нет. Чем займёмся сейчас?
- Извините, - вмешался чей-то третий голос. Скрипучий, шелестящий.
Девушки заозирались, выискивая того, кто бы это мог говорить.
- Вы не могли бы убрать костёр чуть подальше. Слишком корням печёт.
Орка и феечка удивлённо поглядели друг на дружку, потом на старый дуб.
- Дерево! – воскликнула орка.
- Разговаривает! – поддакнула ей феечка.
И обе разразились весёлым смехом.

- А чтоб не баловал! - переводя дух, ответила ведьма. - Сам выбирай - либо на привязи дома сидишь, либо за околицей куролесишь. А мне вечер не порти!

Это было, конечно, немного жестоко по отношению к Фолианту, но себя тоже нужно было ценить. А то покажешь этим кошкам слабину, так с потрохами сожрут.

- Та я же и не собирался куролесить, - стараясь придать слегка дрожащему голосу как можно больше искренности, промурлыкал котяра, подмигнул ведьме сразу двумя глазами, натянул на морду зубастую улыбку и втянул когти.
- Чесслово, мрррррля, буду паинькой.